В Гортеатре состоялась премьера спектакля «Модели сезона», где все любят не тех или не так.
Самая интересная особенность работ, создаваемых худруком театра Павлом Цепенюком, состоит в том, что эффект от них почти всегда превосходит ожидания. Так случилось и с «Моделями сезона», вышедшими в свет под занавес зимы. На пресс-конференции Павел Аркадьевич туманно обещал вещь музыкальную, комедийную, местами лирическую, с глубоким подтекстом. Почему бы просто не сказать: «Обязательно идите в театр, и родителей своих берите, и знакомых, у нас получился шедевр!».
Уникальная находка
Но скромняга Цепенюк так, конечно, никогда не скажет и, вероятно, даже не подумает. Поэтому приходится журналистам расставлять точки над «i» за него.
Итак, «Модели сезона» - пьеса ленинградского драматурга Генриха Рябкина. Написанная в 1986 году, в канун переломного периода в истории страны, она сразу не получила достойного признания. Впрочем, какое-то время шла в Большом драматическом театре. Как показал анализ театральных афиш сегодняшнего дня, эта постановка идет только в Серпухове. И это, признаемся, весьма странно, учитывая, сколько никудышных, бесталанных, пошлых и примитивных пьес с участием неплохих, заметим, актёров кочует по стране. А тут - неизбитый, умный и, что важно, родной литературный источник прозябает на страницах стареньких сборников драматургии. Но на то наш Павел Аркадьевич и одессит, чтобы не дать-таки хорошей вещи просто так лежать без дела. Взял - и дал новую жизнь.
Начинается спектакль с бардовской песни про цыганку-молдаванку. Татьяна Чурикова в цветастом наряде чудо как хороша, и поёт как профессиональная вокалистка. Дмитрий Глухов с гитарой в образе цыганского артиста тоже весьма кстати.
Пока зрители ломают голову над вопросом, при чём тут цыгане, Родион Баулин в образе метродотеля-щеголя услужливо объявляет, что никакой связи между музыкальным номером и действием пьесы нет. Впрочем, он лукавит. Если в самом начале и может показаться, что песни вставлены в ткань пьесы, как говорится, для смазки, то чем дальше, тем больше внутренних связей между музыкой и переживаниями героев и своими собственными ощущениями находишь. Знаете, как бывает в минуты глубоких раздумий или потрясений, когда кажется, будто все мелодии и стихи - про тебя, о тебе. А еще ироничные, тонкие, одухотворённые песни Новеллы Матвеевой, Булата Окуджавы, Татьяны и Сергея Никитиных как нельзя лучше погружают в эпоху 80-х, когда каждый звук был уникальным, не похожим на другие, несущим какой-то свежий посыл. И это начинаешь особенно ценить сейчас, в эпоху штампованной музыки и написанных как под копирку текстов.
Ботаник, стерва и донжуан
Главную роль - талантливого человека, положившего своё будущее на алтарь первой любви - сыграл Сергей Ургансков. Его персонаж со смешной фамилией Фунтиков с первых минут начинает вызывать неподдельное сочувствие зала, особенно мужской его половины. Представьте - молодой, симпатичный мужчина, умница, бегает по дому в фартуке, сгорбившись, вытирает пыль, кашеварит, пока жена кокетничает с коллегой по телефону. Ну а ночью его ждёт... нет, не то, о чём вы подумали, а работа над докторской диссертацией жены.
«Где таких мужиков берут!», - шепчет дама в партере со смесью недоверия и зависти. А мужчины «точат зуб» на супругу Фунтикова: «Ну и баба! Как он её терпит? Стерва!». На самом деле, героиня Виктории Дроняевой, Кира - никакая не баба, и разве лишь немного стерва, скорее привлекательная эмансипированная женщина, которая, очевидно, давно разлюбила своего идеального супруга и уже не хочет этого скрывать, но с удовольствием пользуется его мягкостью, добротой и научными мозгами. А как терпит он? Да с тем же мазохистским удовольствием, с которым многие женщины терпят выходки мужей.
Героиня уходит на вечернюю встречу с коллегами, а в доме появляется третье лицо - институтский друг Фунтикова, ныне профессор и донжуан Плотников. Михаилу Диаменту, сыгравшему этого интересного, совершенно не советского в типичном понимании интеллигента, всегда блестяще удаются образы таких вот харизматичных невротиков. Плотников приходит за услугой, но, видя бедственное положение друга, раскладывает ему по полочкам причины его семейного дефолта. «Ты хоть раз приходил домой пьяный, ругался, бил посуду? Ты очень жестокий человек, ты лишаешь женщину необходимых ей отрицательных эмоций», - на этой фразе Плотникова зал разразился дружным хохотом. И в самом деле, кто не замечал, что небольшие волнения при наличии обоюдной любви только обостряют чувства, в то время как ощущение полной предсказуемости усыпляет их...
Время страдать
Итак, совет мастера обольщения однозначен - заставить Киру поволноваться, изобразив роман с привлекательной особой. Благо, в записной книжке профессора телефонов красоток с избытком. Фунтиков мнётся, ему это не по душе, но ради возвращения любви Киры он готов пройти и через такое испытание.
А дальше начинается... жизнь. И то, что было задумано, как мера спасения семьи, станет оружием её уничтожения. А что вы хотели, если та самая «постановочная» любовница - длинноногая блондинка Анастасия Собина. Впрочем, ноги - не главное, не главное даже добрая душа, а главное - что в жизни самого порядочного и семейного человека наступает время ломать устои, убегать, напиваться, плакать, страдать, признаваться в любви. Просто большинство проходит через этот этап безболезненно, а вот Фунтиков - наоборот. В момент его отчаянья Дмитрий Глухов поёт под гитару песню Макаревича «За облаками поверх границ» - и хочется плакать оттого, что всё порой складывается так нелепо. Кто-то утирает слёзы, остальные готовят ладони для овации. По тому напряжению, которое накрыло зал, по тишине и по этим аплодисментам среди акта уже можно сделать вывод - это не просто успех, это находка.
На пресс-конференции Павел Цепенюк говорил, что «Модели сезона» повествуют о семейных скрепах. Так вот, это не совсем так. Скорее, спектакль заявляет, что в жизни человека есть одна скрепа, без которой всё рушится. Это любовь. Но важно, чтобы она была взаимной, потому что изображать любовь в угоду морали - безнравственно, равно как и соглашаться на что-то взамен любви. Эту мысль до зрителя доносит героиня Насти Собиной манекенщица Людмила, которая ждёт ребёнка от человека, который не любит её и не хочет жениться, а когда он всё-таки приходит покаяться и сделать предложение - отказывается.
В финале, когда все герои, ошарашенные осознанием происходящего, устало опускаются на диван - вероятно, чехословацкий или венгерский - звучит вальс «Разговор у новогодней ёлки» с лаконичным девизом «Следует жить». Не дожидаясь последних аккордов, публика встаёт. Актёры, художник-постановщик Анастасия Данилова, режиссёр Павел Цепенюк, сияя, принимают букеты. Слов не нужно - всем понятно, что репертуар театра пополнился еще одним спектаклем, способным заставить плакать, смеяться и потом еще долго возвращаться мыслями к этим героем, в чём-то очень похожим на каждого из нас.
