«Потерпевшая» сторона в здании суда вела себя, мягко говоря, экстравагантно.
23 ноября в Московском областном суде состоялось заседание по апелляционной жалобе Евгения Иванова, бывшего полицейского, которого суд первой инстанции приговорил к пяти годам тюрьмы за превышение должностных полномочий.
Абсурд системы: пять лет колонии за добросовестное исполнение служебных обязанностей
Напомним, в январе 2016 года Иванов вместе со своим напарником Лютым, находясь на дежурстве в скрытом патруле, остановили для проверки документов подозрительно выглядевшего человека, который переходил улицу на красный свет. После предъявления полицейскими документов нарушитель повел себя неадекватно – дважды ударил по голове Иванова и пытался скрыться. После чего был задержан с применением силы, так как стражам порядка из-за сопротивления не удавалось надеть на него наручники. Хулиганом оказался экс-сотрудник ФСБ, имеющий инвалидность из-за тяжелого психического заболевания, Алексей Либеровский, впоследствии он подтвердил, что при задержании использовал в отношении полицейских специальные приемы, которым его обучали на службе в органах.
История приняла неожиданный оборот, когда, по прошествии времени, Иванов, сам получивший в тот день травмы, из потерпевшего вдруг стал обвиняемым. Как рассказывал ранее нашему порталу Евгений, ему предложили по-хорошему уволиться из органов, а в случае отказа пригрозили завести уголовное дело и посадить. Собственно, так и произошло. За добросовестное исполнение своих служебных обязанностей Иванов получил срок – пять лет колонии. В настоящий момент он находится в серпуховском СИЗО.
То, что дело, как говорится, шито белыми нитками, было видно невооруженным глазом даже людям, не сведущим в юриспруденции. Когда Евгения арестовали в зале Серпуховского суда, в это сначала не могли поверить ни друзья и родные, ни сам Евгений. Однако серпуховская Фемида закрыла глаза на многочисленные нарушения в деле, да и некоторые пункты обвинительного заключения не соответствовали реальным фактам. По словам одного из адвокатов обвиняемого, Павла Дмитренко, судом первой инстанции были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, предусмотренные п.п. 1, 2, 3, 4 ст. 389.15 УПК РФ. Все свои доводы защита Иванова изложила в апелляционном заявлении.
Мама решает, «ребенок» - сдает
Как и на все заседания Серпуховского городского суда по этому делу, в Красногорск приехали друзья, родные и бывшие сослуживцы Евгения. Сплоченной дружной компанией собрались, чтобы его поддержать. Ожидание начала процесса длилось более четырех часов, которые мы все провели в коридоре Мособлсуда.
Там же находилась и, так называемая, потерпевшая сторона – Алексей Либеровский с мамой. Было странно наблюдать, как мать, в течение всех четырех часов, размашистой походкой бороздила коридоры суда, при этом сверкая диковатым злорадным оскалом, как будто насмехаясь над горем людей, которые по ее милости лишились заботы мужа, сына и отца в одном лице.
Перед заседанием женщина довольно громко давала наставления своему 45-летнему сыну, о том, что можно говорить на суде, а что – нет. На вопрос, стоит ли рассказывать суду, как его остановили, мать резко оборвала сына и приказным тоном сказала, что надо читать только то, что написано в бумажке. При этом она протянула великовозрастному чаду печатный листок. «Ребенок» удивился, дескать, в первый раз все это видит, да и некоторые показания не соответствуют действительности. Но мать твердо сказала, что надо читать только то, что написано.
Журналистам 1 канала угрожали судом?
К заседанию в суд приехала съемочная группа 1 канала из программы «Человек и закон». Первыми журналист осчастливил своим вниманием мать и сына Либеровских. Было слышно, как она, захлебываясь и негодуя, рассказывает телевизионщикам свою, ужасающую версию произошедшего. Как сын истекал кровью, как его ограбили менты, и что у самого Иванова после инцидента вообще не было никаких повреждений. Конечно, этот сценарий хоррора, описанный матерью «пострадавшего», мог бы, наверное, впечатлить человека экзальтированного. Но, зная точно, что Иванов лежал в больнице и даже потом получил компенсацию за травмы, полученные при исполнении служебных обязанностей, слушать всё это было, по крайней мере, забавно.
Когда журналист пимановской передачи, как и подобает беспристрастной прессе, направился с вопросами к друзьям Иванова, дамочка натурально запереживала. А чуть позже, как утверждают очевидцы, подошла к корреспонденту федерального канала и промолвила, что лучше ему не лезть в это дело, иначе ей придется затаскать по судам и его. Уж чего-чего, а угроз в адрес журналистов, никто никак от Либеровской не ожидал, несмотря на ее постоянно кажущееся неадекватным поведение.
И кто опаснее для общества?
Еще один нюанс. Вроде бы Иванов находится в заточении, но не на Колыме, однако, его не позволили привезти из СИЗО для участия в заседании. Для того, чтобы выслушать его точку зрения и заявление к суду, использовалась связь посредством интернета. Причем, примерно, в течение двух часов, когда зал уже освободился от предыдущих слушаний, нам говорили, что связи нет, придется ждать. В итоге первыми получили интервью по скайпу федералы, а уж потом началось заседание.
Было больно видеть на экране молодого порядочного парня, заточенного за решеткой, как будто он – какой-то убийца или насильник. Вспомнилась фраза из приговора Серпуховского суда, что мол, он представляет опасность для общества. Ну, согласитесь, психически больной бывший ФСБшник, страдающий приступами бесконтрольной агрессии и владеющий спецприемами, куда опаснее для окружающих. Но ограничили от общества именно Иванова, полицейского, имеющего награды, отдавшего безупречной службе в полиции более 15 лет.
Мог стать героем кино, но попал за решетку
Ожидая заседания, мы все сидели на лавочках в коридоре и периодически между собой общались. И как-то так вышло, что жена Евгения – Светлана стала делиться воспоминаниями о том, каким всегда был ее муж, повернутым на своей службе в полиции в хорошем смысле этого слова. Он никогда не мог пройти мимо несправедливости или нарушений порядка и закона, считал свои долгом вмешаться, даже если был в это время не на службе.
- Однажды, когда я была уже на большом сроке беременности, - вспоминает Светлана, - мы гуляли, был выходной день. И Женька увидел, как молодой парень отнимает у пожилого мужчины телефон. Он оставил меня стоять в оторопи и бросился на помощь. Хулигана скрутил, телефон дедуле вернул и вызвал наряд полиции.
- Еще был такой случай, - продолжает она свой рассказ, - мы шли как-то вечером домой и услышали женский крик в переулке. Женя сразу бросился туда, я слегка замешкалась, а потом тоже побежала следом за мужем. Вижу, стоит женщина растрепанная, говорит, что у нее сумку отнял какой-то хулиган. Я спрашиваю – где мой муж, она говорит, мол, догонять его побежал. Ну, мы с ней уже вдвоем тоже рванули в ту сторону. Застали Женю со скрученным на земле воришкой.
Было и задержание машины с награбленным добром, которую он, возвращаясь с работы, узнал по ориентировке. Пришел тогда домой в рваной куртке, весь грязный – пытался остановить машину, и она протащила его несколько метров по земле. Задержание тогда провели уже коллеги Евгения, которым он позвонил и сказал, где надо ловить грабителей.
А один случай Света и сейчас вспоминает с дрожью в голосе, хотя, и не скрывая восхищения такой преданностью мужа своему делу. Говорит, что узнала про это спустя какое-то время случайно, от друзей. Оказалось, что, гуляя с двухмесячным сыном в коляске, Женя умудрился задержать подозреваемого, который находился в розыске. – Я, говорит, коляску к магазину поближе поставил, где много людей, и побежал за ним, ну, я же не мог не реагировать, я же его узнал по ориентировке. Я когда узнала, чуть с ума не сошла. Но он такой, работа, служебный долг для него всегда были очень важны.
По таким рассказам впору кино снимать про полицейского, который может служить примером. Но наш герой сидел за решеткой по ту строну экрана, по ту сторону полноценной жизни…
Одно из главных нарушений закона областной суд оставил без внимания
Первое ходатайство было заявлено адвокатами Иванова. Они просили отвода из участия в процессе матери Либеровского. Такое заявление имеет под собой серьезные основания, защита усматривает грубейшие нарушения закона в том, что Людмилу Либеровскую допустили к участию в процессе в качестве представителя потерпевшего (ее сына). В нарушение ч. 1 ст. 45 УПК РФ она была допущена представителем потерпевшего, несмотря на то, что об этом ходатайствовал не он, а сама мать. К тому же, в доверенности, приложенной следователем к делу, не было указано, что она наделена полномочиями по представлению интересов своего сына в качестве потерпевшего по уголовным делам при производстве предварительного следствия и судебного разбирательства в судах общей юрисдикции. И самое главное – Либеровская была назначена представителем сына, несмотря на то, что уже была ранее допрошена по этому делу как свидетель. А это полностью противоречит п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ. Надо отметить, что именно на показаниях матери потерпевшего построен весь обвинительный приговор, и ее слова приняты во внимание в качестве доказательной базы, что вообще выглядит абсурдно, даже для обывателя. Дамочка все время находилась в зале суда на предыдущих заседаниях, слушала показания других свидетелей, и на основе их показаний, строила свои.
Суд ушел в совещательную комнату, где пробыл почти час. Однако решение было принято весьма странное - ходатайство защиты было отклонено, и Либеровская осталась представлять в суде своего сына. Суд сослался на то, что он – человек больной и нуждается в представителе, а никого другого под рукой нет. Таков примерный смысл объяснений.
Диагноз сына, указанный в деле, мать потерпевшего назвала клеветой
Успокоившись по поводу своего статуса, мамаша любезно согласилась не ужесточать меру наказания Иванову, чем, видимо, в ее понимании, проявила богатство душевных качеств. Зато запросила огромные суммы материальной компенсации, которые не успевал записывать даже суд. Как говорится, аппетит растет во время еды.
Когда суд рассматривал ходатайство автора этой статьи о разрешении на проведение фотосъемки во время заседания, согласны были все, даже прокурор, кроме боевой мамаши. Она стала сыпать обвинениями в клевете, дескать, журналисты опозорили ее сына на весь город, в предыдущей статье назвав его психически больным. Странный довод, потому как в деле имеется справка о том, что гражданин Либеровский болен тяжелой формой психического расстройства, да и сами потерпевшие на этом категорически настаивали во время следствия, мол, избили душевно больного человека. Получается какое-то манипулирование фактами, когда надо «сшить» дело, заявляем о болезни, а когда эту объективную информацию сообщают журналисты, это уже, оказывается, клевета. В общем, суд, от греха подальше, отклонил наше ходатайство, вероятно, опасаясь, что потом замучаешься отписываться на жалобы упорной семейки. При этом, надо отметить, что нами было получено разрешение на фотосъемку в коридоре суда и в зале по окончании заседания.
Защита попросила отменить приговор Серпуховского суда, как незаконный и необоснованный
Оба адвоката Иванова настаивали на отмене ранее вынесенного ему приговора, как незаконного и необоснованного, отталкиваясь от положения Закона о том, что апелляционная инстанция проверяет законность и справедливость приговора. Адвокат Леонид Писарев, сославшись на то, что суд первой инстанции дал неверную оценку доказательствам, попросил исследовать некоторые из них заново, более внимательно и объективно. В частности, фотографию Иванова, сделанную сразу после инцидента 19 января, так как на ней явно видны следы побоев, нанесенных полицейскому Либеровским. Также – заявление гражданки Либеровской в прокуратуру, которое она сделала после беседы с сыном 21 января 2016 года, в нем, по мнению защиты, содержится ложная информация о денежных средствах, которые полицейские якобы отобрали у Либеровского. Мать потерпевшего в ходе процесса несколько раз заявляла разные суммы. Кроме того, доказательством грабежа суд признал слова матери потерпевшего, других фактов, свидетельствующих об этом преступлении просто нет. Выходит, что вором можно признать любого человека лишь на основании наговора на него?
Также оба адвоката, И Павел Дмитренко, и Леонид Писарев настаивали на новом изучении видеозаписи с места происшествия, так как данные в приговоре суда полностью противоречат объективным фактам, отраженным на этой записи. Об этом же говорил и сам Евгений Иванов, когда ему дали слово.
Интересный факт: суд в своем приговоре ссылается на показания сослуживцев Иванова. Однако, если изучить их внимательно, сотрудники полиции наоборот свидетельствовали о том, что Иванов ни коим образом своими действиями не нарушил Закон о полиции и существующую служебную инструкцию.
«Я убежден, что судья была ангажирована»
В этом деле много странных нюансов, которые говорят о том, что человека просто засудили. Когда суд дал слово Либеровскому, он попытался было произнести, что ему есть что сказать. Однако в тот же момент получил легкий удар заботливой матери по ноге. Было отчетливо видно, как она лупит его, стараясь заставить замолчать. Видимо, чтобы не ляпнул чего лишено, ведь показания потерпевшей стороны и так вызывают у всех массу сомнений, и мать, и сын, в них постоянно путаются.
- Я присутствовал при каком-то шоу, где лица, которые должны быть признаны потерпевшими, вдруг стали обвиняемыми. 15 лет безупречной работы Иванова в органах по борьбе с преступностью увенчались пятью годами лишения свободы. Семья осталась без мужа и отца. Я убежден, что судья была ангажирована, - такими словами закончил свою речь адвокат Писарев, на них и был прерван судом.
Московский областной суд принял решение взять таймаут для изучения и исследования доказательств, на которые указала сторона защиты. Следующее заседание, которое, возможно, поставит точку в этом запутанном деле, назначено на 12 декабря. Остается надеяться, что в апелляционной инстанции окончательное решение будет приниматься объективно и справедливо, а не на основе ангаже, как это, скорей всего, произошло в Серпуховском городском суде.