Популярный серпуховский актер рассказал о своей семье, любви и о том, как он борется с болезнью.
Несколько недель назад Серпухов, в первую очередь околотеатральные его круги, потрясла новость: актер Рамиль Азимов лечится от онкологии. На операцию нужна крупная сумма, получить которую можно только одним способом – с миру по нитке. Несмотря на то, что сейчас Рамиль чувствует себя неплохо, доктора настоятельно рекомендуют не медлить с хирургическим вмешательством. Так жизнь молодого еще мужчины, любимца публики оказалась в руках этой самой публики и просто неравнодушных к чужой беде людей.
За две недели семья актера получила на расчетные счета миллион рублей. Это существенная сумма, но операция стоит в три раза больше. Остается ждать и надеяться на чудо.
В то же время жизнь не прекращается. У Рамиля и его супруги актрисы Надежды Щербаковой трое детей. Старшая – Лейла – учится во втором классе, средняя, Диана, ходит в сад, а младший Тимур еще сидит дома в силу слишком юного возраста. Хоть художественный руководитель театра Павел Цепенюк и освободил чету от участия в новой постановке «Пиковая дама», Надежда продолжает преподавать в детско-юношеской театральной студии.
Мы встретились с Рамилем во дворе его дома на Новослободской. Несколько лет подряд семья снимает в этом более чем скромном двухэтажном строении двухкомнатную квартиру. Хозяева хорошие, район тихий, до театра недалеко, жаль только, город перестал обеспечивать актеров дотацией на съем жилья.
У подъезда стоит старенькая проржавевшая «Лада» Азимовых. Собирались менять на что-то повместительней, но теперь все «мирные» планы придется отложить на неопределенный срок.
– Я люблю автомобили! – признается Рамиль, показывая свою «ласточку», – Люблю водить, копаться в них, разбираться. Я – сын автомобилиста, отец всю жизнь за рулем, профессиональный водитель, инженер.
– А мама?
– Мать – педагог по русскому и литературе, а по второму образованию – юрист. Более 30 лет проработала в покуратуре Баку помощником прокурора.
– Как рос сын работника прокуратуры?
– Во дворе, как все дети нашего поколения. Мультики – раз в сутки, «Спокойной ночи, малыши» – на ночь. Народ у нас в Баку дружелюбный, поэтому детство было обогащено приятными впечатлениями. У меня есть два брата – старший и младший. Старший и привел меня в театр. Он работал художником по свету, а я еще учился в школе, когда умер наш отец. Надо было помогать, и как-то мне выбили разрешение на трудовую деятельность. Четыре года параллельно со школой проработал осветителем. Потом в театре открылась студия, и я поступил туда актером. Мы делали свои спектакли, на них продавались билеты, нам выплачивали зарплату как актерам.
– Что-то авангардное?
– Нет, классика, в основном, детский репертуар. Так что я успел поиграть и волка, и зайчика. Да, не удивляйтесь, я же не всегда такой волосатый был. Егерей играл, да много кого.
– А принцев?
– Никогда. И не хотел, для меня это неинтересно. Есть люди, которые должны играть принцев, романтических героев. Мои образы – это Меркуццио, Бальтазар... Впрочем, мне никогда и не предлагали роли романтических героев.
– Но в жизни-то вы – романтик. Расскажите историю вашего знакомства с нынешней супругой.
– С Надей мы познакомились в Серпухове, на площадке летней театральной школы десять лет назад. Мы приехали, а они на правах встречающей стороны делали для нас спектакль. Если я не ошибаюсь, она играла Мельпомену. Я не знаю почему, но сразу выделил ее. Она была такая яркая. Весь месяц мы общались в ежедневном режиме, попали в один спектакль. А когда я уезжал, пообещал, что вернусь за ней. На прощальном банкете Павел Аркадьевич предложил мне остаться поработать. А на тот момент русский сектор в моем ТЮЗе должны были сильно сократить. И я подумал: если начинать, то вот так. Тем более, здесь обещали обеспечить жильем.
– Но, как видно, не обеспечили?
– Понимаете, есть политическая и человеческая стороны. Один большой человек устно пообещал среднему, что устроит маленького. А потом большой просто уехал из города, сменил должность... Ну да, я мог бы заартачиться, сказать, что я ведущий мастер сцены, нет – значит до свидания. Но у меня родственные отношения с нашим художественным руководителем, Павлом Цепенюком.
– То есть?..
– Мы родственные души. Думаю, так или иначе, со всеми актерами Павел Аркадьевич состоит в таком духовном родстве. Всегда он находит способ протянуть руку и сделать все, что в его силах, а иногда и не в силах.
– Сейчас какие слова он нашел для вас?
– Дело в том, что мы общаемся на языке портовых городов. Дружище, держись – Батя, держусь. Я думаю, он мог бы много всего сказать. Но я сейчас не требую и не жду ни от кого утешений. Знаю, что я в порядке, и все наладится, сделается операция, и все будет хорошо. Да, многие подходят, уйма незнакомых людей пишут в соцсетях, на улице останавливают...
– А неожиданная материальная помощь приходит?
– Вся материальная помощь, которая пришла – она неожиданная. Я не ожидал, что столько людей могут откликнуться, независимо от количества нулей. Это большое потрясение. Кто-то предлагает возить по врачам. Ну, я сам за рулем, и все равно... Вообще, землю населяют люди, и их много, в отличие от нелюдей. Хороших людей очень много.
– Вы ведь, я думаю, всегда были здоровым мужчиной?
– Да, я никогда ни на что не жаловался, не ходил по врачам, ничего никогда не болело, я даже к зубному не ходил, если только в детстве...
– И вот вы соприкоснулись с миром медицины. Как впечатления?
– Давайте я не буду об этом ничего говорить. Потому что все говорят, что плохо. Очень плохо, ничего нет. А толку – никакого. Так зачем говорить то, что бессмысленно? На пикет выходить? Из ста двое пойдут, хотя касается это каждого. Самое обидное, что так – не везде, не во всех странах.
– А у вас на родине, в Азербайджане?
– Эта республика, когда распался Советский Союз, была одной из самых коррумпированных. Десять лет я не живу там, но езжу. И я вижу, что сейчас многое поменялось, и делается именно для людей. У меня подходил к концу срок действия прав. Мне заменили их за семь минут. Загранпаспорт можно получить за один день, уплатив государственную пошлину. Трудно сказать, в чем секрет. Может, к власти пришлю люди, которые «горят» своей работой. Мама всегда говорила, что нужно своим делом «гореть».
– Мама знает о вашей болезни?
– Не знает, я не стал ее расстраивать, она очень старенька, 86 лет. Кстати, восемь лет назад она тоже перенесла такую операцию, вырезали ей шишку в двенадцатиперстной кишке. Так что ее пример меня воодушевляет. Дети знают, что папа заболел, а чем – это уже взрослый вопрос.
– Мужчине бывает трудно начать беречь себя. Как у вас с этим?
– У меня стоит шлагбаум – Надя, которая старается оградить меня от всего вообще. Я чувствую в себе силы делать многое, как и до болезни, но я понимаю, что есть необратимые процессы, которых я не вижу и не чувствую, но они происходят внутри. Поэтому я меняю свое отношение к себе. Но по дому все делаю, кушать готовлю – я очень люблю это. Да, стараюсь соблюдать диету: делаю вареное, печеное, тушеное. Хотя, я – мясоед и люблю другую кухню. Хорошо, что доктор разрешил курить. Я курю мало, но с удовольствием и вряд ли смог бы легко бросить в таком возрасте.
– Вынужденное отлучение от театра в тягость?
– Наверное, да. У нас труппа такая, что один выбывает и всем другим приходится отдуваться. Я, естественно, жалею, что вот так подвел ребят. Но надеюсь, что восполню это на новогодних сказках. У нас такая традиция – если кто-то заболел, на новогодних представлениях отрабатывает, отыгрывая по два спектакля в день. Так что непременно отыграюсь на елках.
Реквизиты для перевода средств на операцию:
КАРТА : 5469 4000 1204 3829 ФИО АЗИМОВ РАМИЛЬ КЯМИЛЬ оглы Р/С 40817810240002026815 ИНН 7707083893 Адрес получателя: Серпухов БИК 044525225 Кор/счёт 30101810400000000225 Назначение платежа : На лечение Телефоны для контактов: 89167298066 жена 89164704834 Рамиль Азимов