Глава Волоколамска дал эксклюзивное интервью «Оке-инфо», в котором рассказал, как хозяева свалки «Ядрово» травят горожан и подчеркнул, что он всегда будет на стороне своих земляков.
Обещанного, как говорится, три года ждут. Это неправда. Например, в 2013 году губернатор Московской области Андрей Воробьев обещал построить новые современные полигоны, а старые и вонючие закрыть. С тех пор прошло уже пять лет, но вместо строительства новых полигонов десятки миллиардов рублей транжирятся на постановки телевизионных спектаклей. В них главный герой – хозяин региона, который рассказывает всем нам, как сортировать мусор. Но эти и подобные телекоктейли, которые льет на массовое сознание канал «360», не имеют ничего общего с реальностью.
Новых полигонов нет. Есть очередные обещания, под звуки которых в Подмосковье под наше совсем уже близкое будущее закладываются ядовитые мусорные бомбы. По оценкам специалистов, нашим детям и внукам грозят генные мутации, переходящие по наследству, врожденные уродства, дебилизм и более тяжелые степени олигофрении. Однако уже сегодня химическая бомбардировка Подмосковья сопровождается ядовитыми газовыми атаками, от которых никуда не спрячешься.
За последние недели наиболее мощному воздействию агрессивной вони, режущей глаза и обжигающей слизистую рта и носа, подверглись, как известно, жители городского поселения Волоколамск и его окрестностей. Эпицентром атаки стала свалка «Ядрово». И на днях корреспонденту «Оки-инфо» удалось поговорить с одним из пострадавших. Это глава древнего города – Петр Лазарев.
Как «накрыло» Волоколамск
— Петр Алексеевич, расскажите, что случилось в вашем городе. Почему тысячи людей в начале весны неоднократно устраивали бурные митинги, а 18 марта даже устроили массовую панихиду по экологии?
— Акции проходили и раньше, но не в таких масштабах. Действие свалки мы начали ощущать примерно года три назад. По нарастающей. Крепкий запах ощущался вокруг самой свалки, в районе старого Волоколамского шоссе и новой трассы «Москва-Рига». Митинговая фаза началась в 2016-м и продолжалась в минувшем году. 1 октября 2017-го у въезда на полигон на митинг собралось примерно 200 человек. Но количество мусора скоро перешло, так сказать, в качество. Свалка стала вонять сильнее, и неравнодушных людей становилось все больше. Надрыв произошел с 22 на 23 февраля. Погода в городе была безветренной, и Волоколамск буквально накрыло вонью…
— Вы лично пострадали?
— А куда я денусь? Свалка находится в черте города, а я живу в 200 метрах от здания администрации. Честно говоря, это было по-настоящему страшно. Моя жена буквально задыхалась, а потом долго не могла в себя прийти. Вонь стояла жуткая, всепроникающая, от нее трудно было скрыться. Я всю ночь не спал, шли постоянные звонки от жителей города, номер моего телефона знает почти весь Волоколамск. Все умоляли сделать хоть что-нибудь. Некоторые люди уезжали из города, другие прятались в подвалах, переселяясь туда со своими пожитками. Но большинству податься было некуда. Задраивали, как могли, окна и щели…
— Что вы предприняли?
— Чтобы добиться от вышестоящих чиновников хоть каких-то действий, требовалось объективное подтверждение несчастья, обрушившегося на Волоколамск. И я начал звонить в аварийные службы, чтобы в город направили передвижную лабораторию и взяли пробы воздуха. Их сделали вечером и утром, но и без них все было ясно. Даже на работе в кабинет администрации с закрытыми окнами эта жутчайшая вонь проникала свободно. А люди – они не только чувствовали смрадный выброс полигона, но и видели страдания своих детей и близких. Социальный взрыв, который последовал через несколько дней, был вызван очевидным бездействием соответствующих служб, властей района и региона. Поэтому в акциях протеста участвовали уже несколько тысяч человек с одним требованием – закрыть полигон…
История катастрофы
— Но разве вы, все жители Волоколамска не участвовали в положенных по закону публичных слушаниях, когда разрабатывался и принимался проект полигона, в котором должны быть указаны и технологические параметры полигона, сроки его работы и дата начала рекультивации?
— К сожалению, меня избрали только в декабре 2016 года, и я не готов отвечать за предшественников. Но можно сделать вывод, что, как и всегда со скандальными решениями, все проводились в обстановке секретности, по-тихому. Во всяком случае о широком объявлении таких важных слушаний по проекту полигона тогда никто ничего не слышал. И не надо забывать, что Волоколамск не является городским округом, а только поселением в рамках района – таким же по своему статусу, как и Чехов. Соответствующих полномочий у нас нет, несмотря на то, что свалка находится в городе. Глава района – человек не местный, в районной администрации работает с конца 2013 года. Но фактически у местного самоуправления, у жителей города никто даже мнения не спрашивает, всех нас отстранили от решения проблем, связанных со свалкой.
Вода для Москвы будет отравлена?
— Вы сказали, что полигон «Ядрово» напоминает раковую опухоль. А как часто в Волоколамске фиксируются болезни, связанные с органами дыхания и онкологическими проблемами?
— К сожалению, объекты здравоохранения и медицина как таковая теперь полностью контролируются правительством Московской области. Полномочий у поселений нет, однако по информации, получаемой от врачей, я знаю, что таких болезней становится все больше. Попутно замечу, что до меня дошла информация и о распространении аллергических заболеваний. У одного из активистов, кстати, после акции у свалки был сильнейший приступ аллергии. Но беда угрожает не только нам.
— Что вы имеете ввиду?
— Думаю, если в ближайшее время никто не прислушается к требованиям волоколамцев о закрытии свалки, зона поражения может выйти за границы города. Не по воздуху – по воде. Ведь буквально в 30 метрах от «Ядрово» протекает река Городня! В конечном итоге ее воды попадают в Волгу и Иваньковское водохранилище – с питьевой водой для Москвы. Сколько надо ядовитого фильтрата, чтобы во время паводка и через грунтовые воды опасные элементы попали в реку и возникла опасность незаметного, но долговременного отравления природы и людей?
— Судя по многочисленным видео с горячих митингов протеста, которые проходили вблизи свалки «Ядрово», вы всегда вместе со своими избирателями. Удалось чего-нибудь добиться?
— Обещают провести рекультивацию одного из участков свалки, но закрывать ее никто не думает. Люди с этим не соглашаются. Особенно их раздражают заявления чиновников, не проживающих здесь, о том, что воздухом в черте города можно дышать. А после этого сотрудники правоохранительных органов начинают задерживать активистов.
В интересах жителей
— На видео с митингов было заметно, что среди протестующих довольно много молодых людей…
— Да, молодежь приняла активное участие в акциях у свалки. Многие начали понимать, что угрозы реальные. Более того, в Волоколамск потянулись сочувствующие, и это тоже молодые люди из разных уголков Подмосковья. Они предлагали городу свою помощь.
— На днях в Интернете была размещена петиция с требованием объявить Подмосковье зоной экологической катастрофы, а на 14 апреля запланирована акция протеста против политики правительства Московской области в сфере экологии и против свалок. Как лично вы относитесь к этому мероприятию?
— Положительно. Акции протеста идут во многих местах Подмосковья, а география экологических проблем не сокращается, а расширяется. Этот факт, как говорится, налицо. Поэтому необходимо обратить внимание всех, кто принимает решения на федеральном уровне, что в Московской области, во всем регионе просто необходимо срочно принять меры, имеющие чрезвычайный характер. От этого теперь никуда не денешься.
— Как вы оцениваете работу правительства, министерства экологии Московской области и руководства Волоколамского района?
— Я не могу одобрить их действия в сфере экологии. И хотя по этому поводу мог бы высказаться более радикально, как чиновник я вынужден соблюдать служебную этику. Тем не менее, я всегда буду стоять на стороне закона и действовать только в интересах жителей Волоколамска, которые избрали меня главой города. Даже если возникнет ситуация «или-или», я всегда буду со своими земляками…
